Когда мне исполнилось семь, у меня была собака. Лучшая собака в мире, лучший друг по имени Кейт, мы с ней облазили всю округу, знали всех соседей наперечет. Кейт никто не боялся, ни дети, ни взрослые, она была любимцем у всех. Я тоже был любимцем, хотя детский мозг эти два события никак не связывал - я проводил время с Кейт почти постоянно, когда не был в школе и не делал уроки. Она всегда была рядом, сколько я себя помню, почти не выпускала меня из поля зрения и очень грустила, когда я утром уезжал на школьном автобусе. Кейт, похоже, искренне считала меня своим щенком, но воспитывать не порывалась никогда - за исключением того случая, когда меня чуть не сбила машина дяди Роберта.
Я всегда хорошо учил то, что мне нравилось. Что мне не нравилось, я не понимал, и от этого злился еще сильнее. Учился скорее плохо, чем хорошо, просто потому что не понимал, зачем мне такие-то и такие-то знания. Но учителя меня любили. Дрался я в школе редко (предпочитая выяснять отношения за ее пределами) и время от времени подходил к ним с вопросом или советом, когда нужно было объяснить что-то Элси.
Наверное, это странно, когда восьмилетний мальчишка возится с пятилетней девчонкой - но мне она всегда очень нравилась. Она была вся такая беленькая и тощая - летом, когда мои волосы выгорали до невозможности, нам легко можно было принять за брата и сестру, у меня даже где-то фотография лежит, мы там как две копии - побольше и поменьше. У нее еще был брат-близнец, часто мы играли втроем, но он был мальчиком, а я считал себя покровителем и защитником маленькой Элси, потому его в расчет часто не брал. Может быть, зря.
Больше шпината я не любил только издевательства над людьми. Новую молодую учительницу задирали все, кому не лень - как мне теперь кажется, просто потому что она не смогла в нужный момент правильно себя поставить - и я защищал ее перед всей школой, за что неоднократно был бит. Она вскоре ушла, а я продолжал быть битым еще несколько лет - перешел в категорию изгоя, впрочем, с такой мамашей, как у меня, это рано или поздно должно было случиться. Я сам курил с двенадцати - по глупости, конечно - но она превзошла всех.
На нашей улице мой дом считался неблагополучным. Несчастливое соседство, все удивлялись, как я умудрился вырасти таким благовоспитанным у такой мамаши, помогал всем, не оглядываясь на разного рода плюшки. Не шатался с дурными компаниями и старался пореже быть дома - вскакивал на подаренный на день рождения велосипед и уезжал в центр, делал уроки в каком-нибудь кафе, и возвращался обратно затемно. Я нравился всем - кроме моей матери.
Она кокаинозависимая - и здоровее многих, кстати, как ни странно. Любит общество мужчин - каждый раз разных - и вообще, жадная до внимания. Выглядит шикарно, прическа, помада, платье - все при ней. Только вот вся округа знает, какая она на самом деле лицемерная сука.
Да, я виню ее. Я виню ее в том, что я не получал и малой доли материнской любви. Виню в пропущенных днях рождения, в пропуске каждого из школьных спектаклей, в том, что у нас не оказалось денег мне на колледж и в том, что велосипед мне в качестве благодарности за постоянную стрижку газона летом подарил мистер Джей из дома напротив. В том, что она бездушная, в том, что она кричала на меня почти постоянно, называя меня, меня, позором, прикрывала глаза ладонью и говорила, что не может меня видеть. Где я мотаюсь, когда ее материнское сердце разрывается от беспокойства, почему я такой грязный, почему я о ней совсем не думаю и не помогаю ей ни в чем - она же моя родная мать, она же единственное, что у меня есть.
К пятнадцати годам и я сам кричал на нее, наши ссоры обычно заканчивались тем, что она ломала мою любимую вещь. Однажды она разбила о пол кружку, которую сама же мне и подарила. Однажды я ушел из дома, громко хлопнув дверью, и переночевал у друга.
Когда я вернулся, дома не было Кейт. Она усыпила ее. Усыпила мою собаку, а мне сказала, что раз я ушел, за псиной некому ухаживать.
Я почти никогда не плакал. Но из-за Кейт я рыдал всю ночь, зарываясь носом в подушку и надеясь, что мать не услышит. Она была уже старой, но я любил ее. Она была моим лучшим другом в этом мире, она была моей семьей. А теперь ее не стало.
Одно время я помогал в автомастерской, кстати, там же и получил свое прозвище, потому как работал за гроши, не давая людям переплачивать ни за что. Но потом один из парней предложил мне другую работу. Я был известен своим трудолюбием и упорством, так что довольно скоро стал помощником электрика, который уже собирался на пенсию, а потом занял его место. Работа непыльная, если только не забывать про технику безопасности, люди, конечно, разные бывают, но мне нравится. Денег хватает и на то, чтобы снимать отдельную квартиру, и на отдельные блага.
Помощи мне ждать неоткуда, поддержки - тоже, разве что от друзей. Не скажу, что я одинок, но если меня попросят назвать людей, которым я доверяю - я не назову ни одного имени. Доверять можно разве что животным - по крайней мере, они честны по отношению к тебе. И не расскажут под видом шутки о том, что ты считаешь для себя самым сокровенным.